играть в автомат карусель

Но Сережку то и дело раздирали противоречивые желания. И Сережка хохочет под маской страшного медведя, хватает за руку золотую улыбчатую звезду, и они бегут к «чертову колесу». Стоит на самом краю тонкая девочка, вся в голубом, с ног до головы, даже шары в руке голубые, и поет песню: Почему вдруг умолк Сережка? — Я чувствую, что ты не только лучший в мире бегун, но и отчаянный фокусник. И вот, звеня и искрясь, они уже раскатились в разные стороны и закружились, словно цирковые лошадки. Одни считали их просто забавными, другие говорили, что в игрушках заложены интереснейшие схемы слуха, двигательных центров, речи будущих кибернетических автоматов, которые еще удивят человечество. Он был очень стар и чистосердечно уверял всех, что живет на свете восемьсот лет и из них вот уже триста пятьдесят лет помогает профессору.

Бывали дни, когда в нем вспыхивала страсть к математике, и он часами сидел над учебниками. Когда показывал фокусы, — уточнил Электроник.— Фокусы? А потом взлетают вверх, падают вниз, вертятся, вертятся и смотрят с вышины на город. Почему он стоит совсем тихо и смотрит не на Электроника, а на голубую девочку? Выходит на сцену конферансье и говорит:— Сегодня дают концерт зрители. Итак, акробатический этюд покажут братья Самоваровы. Почему Сережка не смотрит на акробатов Самоваровых? А фокусник даже не смотрел на них, закрыл глаза, уверенный, что все кольца послушны плавным движениям его рук, что они крутятся волчком, замирают на месте, скачут вверх и вниз и ни одно не упадет. А человечество пока ничего не знало про гениальные игрушки, которые были заперты в профессорской лаборатории. «Что поделаешь, — сказал он, — именно столько я насчитал.

С гордостью показывал Сергей отцу, как он расправился с труднейшими задачами, и они начинали играть, составляя уравнения из самолетов и автомобилей, зверей зоосада и деревьев в лесу. И еще кружатся на карусели, делают мертвые петли в самолетах, взлетают и приземляются в космическом корабле. Вы только что слышали песню, которую сочинила сама певица. Почему он вытянул шею и наблюдает, как садится голубая девочка в первом ряду? — Электроник, — прошептал Сережка другу, — прошу тебя, выступи. — неуверенно сказал Электроник.— Ну, милый, ну, Электроша, ну, продемонстрируй! Все сразу развеселятся, тебе будут хлопать, и я — громче всех.— Я покажу фокусы, — согласился Электроник и пошел вместе с другом за кулисы. Конферансье стоял и кивал головой: он понял все с полуслова.— Как тебя объявить? Зрители аплодируют, заглушая оркестр, и громче всех — маска медведя. Светловидов вспомнил, как лет десять назад он, тогда еще молодой инженер, приехал в город сибирских ученых — Синегорск и, выполняя обычное командировочное задание, несколько дней мечтал встретиться со знаменитым Громовым. От гостиницы до Вычислительного центра Светловидов шел пешком. Гель Иванович дымил трубкой и лукаво поглядывал на коллегу.«Какой же задать вопрос? Он спросил самое простое:— Что вы любите больше всего? Уж вы извините старика за доставленную неприятность». Что касается электронной машины — коварного Игрека, — то она в самом деле хитрила, даже медлила с ответом в счете, стараясь сбить с толку вопрошающего. Он заразительно смеялся, вспоминая забавные ответы Икса и Игрека, и изображал в лицах всех трех игроков. А Пумпонов после чая повел гостя в мастерскую и заказал в его честь несколько песенок собачьей голове.

А потом совершенно незаметно страсть к математике испарялась, и Сыроежкина притягивали, как магнит, двери лабораторий. Сережка сунул листок в карман, незаметно выбрался из толпы и бросился со всех ног прочь. Сережка тронул за плечо конферансье и стал ему объяснять, показывая на маску золотой звезды:— Эта маска — мой друг. — спросил он Электроника.— Объявите просто, — сказала скрипучим голосом маска. Моросил мелкий, скучный дождь, на улицах не было ни души. В самом деле, ему ловко удалось запрограммировать хитрость машины! Она пропела их, старательно открывая пасть и вращая блестящими стеклянными глазами, и этот маленький концерт был очень трогательным — ведь всякий раз электронный мозг сочинял новую песенку. Черепахи, два лиса — черный и красный — кружились по комнате и слушались хозяина, словно они были живые и выступали перед публикой в зоопарке.

Выбрав удобный момент, он входил в них вместе с чужим классом, садился в уголке, наблюдал, как возятся с деталями старшие ребята. Бежать было некуда: вокруг уже стояли плотным кольцом болельщики. Наш стоит, ждет палочку, а соперник уже бежит, только пятки мелькают. Вырвал у нашего недотепы палочку, догнал первого, перегнал его, разорвал ленточку и исчез. — Человек вдруг взмахнул палкой и заголосил: — Засчитать Сыроежкина! Он не понимал, почему бежит от ярких флагов и шумных болельщиков, не подошел к главному судье и не объяснил ошибку. — Нет, только сегодня приехал.— Тогда я покажу тебе город! — Сережка махнул рукой и от души пожалел приятеля: — Не повезло тебе. — Выступает величайший фокусник всех времен и народов, который выступал когда-либо, выступает ныне или будет выступать. И вот недалеко от корпусов центра Александр Сергеевич увидел странного прохожего. — Идет дождь, а вы без головного убора.— Ничего не случится, — мягко улыбнулся Громов. А когда голова горячая, ей не страшна никакая сырость. Икс после тридцати секунд молчания отстукал на ленте решение:— Лh8. Только длинный провод, соединявший их с электросетью, напоминал о том, что это механизмы.

Поетгудит песню счетная машина, горят угольки ее глаз, и Сыроежкин чувствует себя хорошо. Но никакие отговорки не помогают, приходится сидеть над задачником. Чудо выбрало в шумной толпе спокойного толстяка с палкой и робко спросило:— А что случилось? — Он даже не понимает, что натворил, — продолжал толстяк, стуча об асфальт палкой. Так вот, — человек наклонился к Сережке, — наш район проигрывал эстафету соседям. Все происшествия утра — решимость стать физиком, удар солнца в глаза, жажда мести, неожиданная слава — все смешалось в голове Сережки и гнало его вперед. В расстегнутом плаще, без шляпы, не обращая внимание на дождь, шагал он вокруг фонаря и что-то быстро записывал на клочке бумаги. Они пришли в небольшую комнату, уставленную приборами, и сразу же взялись за дело. В соседнем зале, как разъяснил профессор, находились два объекта — Икс и Игрек. Садясь к телеграфным ключам, Светловидов довольно легко представил себе тактику невидимых игроков. Светловидов предложил ему решить этюд:— У меня только король на е8, других фигур нет. С одним из этих лисов, красным, немного похожим на таксу и более резвым, чем его темный собрат, была связана одна весьма печальная история. ..» Лис не обращал на крики никакого внимания, продолжая бегать вокруг человека, и так крепко затянул провод, что бедняга не мог шевельнуться. » — и лис встал бы как вкопанный: он слушался только этой команды, а других, даже слова «стой» просто не знал.

После таких увлечений техникой неизбежно бывают неприятности: отец должен расписаться в дневнике. Сережка читает и перечитывает пять строк о садовнике, собравшем богатый урожай яблок и груш, а сам думает о собаке, которая в темноте долго бежала за ним. Судьи стали спорить, а Сережка тихо отошел в сторону, сжимая в руке листок. Пожалуй, теперь он на самом деле мог поставить рекорд. Светловидов узнал Громова.— Вы прибыли в самый нужный момент, — сказал профессор, беря под руку инженера. Один из них был старый помощник Громова по фамилии Пумпонов. Профессор усадил Светловидова за стол с двумя телеграфными аппаратами. Человек не может прикинуться машиной, его сразу же выдаст медлительность счета. Он задал Иксу простую задачу:— Прибавьте 928 714 к 47 218. Однажды Пумпонов пришел в мастерскую и стал тренировать лиса. Старик слабеющим голосом просил, умолял лиса остановиться и с тоской смотрел на розетку, в которую была включена игрушка.

Павел Антонович укоризненно смотрит на сына и качает головой. Идут, отдыхают, садятся на поезд…— А теперь ты ее решил? Он тихонько свистел ей и все оглядывался: бежит ли? Чемпиона дружески хлопали по плечу, ему говорили бодрые слова, кто-то сунул ему мороженое. Только сердце колотилось, как бешеный маятник, а из легких вырывался какой-то странный свист. Над ними висели листочки с буквами "X" и "У": каждый из двух невидимых Светловидову игроков пользовался своим аппаратом. Затем Александр Сергеевич задал еще два разведывательных вопроса:— Как давно знаете вы профессора? Икс отстучал на телеграфной ленте:— Триста пятьдесят лет. Следовательно, машина в своих ответах должна хитрить, обманывать, прикидываться человеком. Икс подумал тридцать секунд и суммировал:— 975 932. Через полминуты заработал телеграфный аппарат Игрека:— 975 932.«Эге, — сказал себе инженер, — и тот и другой думали полминуты. »И он обрушился с серией вопросов на Игрека:— Прочтите начало первой главы «Евгения Онегина» Пушкина.— "Мой дядя самых честных правил…" — немедленно откликнулся Игрек.— Не думаете ли вы, — спросил Светловидов, — что звучало бы точнее так: «Мой дядя самых честных качеств»? Он командовал в микрофон и так увлекся сообразительностью механизма, что не заметил, как его ноги опутал провод. Но, увы, дотянуться до нее не мог…Когда Громов заглянул в мастерскую, он нашел своего помощника лежащим на полу без сознания, крепко обмотанного проводом. Громов с трудом привел старика в чувство, и тот, открыв глаза, пожаловался: «Как мало он еще понимает…

Сергей отворачивается, внимательно рассматривает книжный шкаф, пожимает плечами:— Ну, не вышла задача… Собака то трусила следом, то останавливалась, садилась и как-то тоскливо смотрела на Сережку. Он выскочил на обрывистый берег реки, упал на траву и долго лежал неподвижно, с закрытыми глазами, слушая удары в груди, ловя ртом воздух. Правила игры были очень простые: гость мог задавать Иксу и Игреку любые вопросы и в течение получаса отгадывать, кто из отвечающих — машина и кто — человек. А человеку (Пумпонову) ничего не оставалось, как говорить только правду. — Это нарушило бы рифму, испортило стих, — весьма логично заметил Игрек.— А если сказать так: «Мой дядя самых скверных правил»? Пумпонов хотел остановить лиса, но, к своему несчастью, забыл нужную команду. Я работаю у вас триста пятьдесят лет и не видел еще такого глупого лиса».

У нее был белый треугольник на груди, одно ухо торчком, а второе будто сломано посредине. Отдышался, перевернулся на живот и заметил недалеко в кустах синюю куртку. И все же что-то в этой куртке беспокоило Сыроежкина. — Зови меня Сережкой.— Сережка Сыроежкин, — медленно повторил, словно запоминая, Электроник. Светловидов и сейчас помнит свои вопросы и ответы Икса и Игрека. Как выяснилось потом, эта логическая система оказалась правильной. После первых ответов он подумал: «Иксу восемьсот лет. Как вы помните, Онегин не идеализировал своего дядю. Ответ Игрека был убийственный:— Зачем обижать дядю? Вытерев пот со лба, Александр Сергеевич взялся за Икса. Могла ли машина быть столь остроумным собеседником? Что касается помощника Пумпонова, то с его характером и настроем ума Светловидов не был еще знаком. На что Гель Иванович ответил: «Советую впредь быть осторожнее.

Онлайн игры Мышкой - играть бесплатно

Игровые автоматы бесплатно играть онлайн на vulkan-avtomaty.