лучшее казино онлайн россия
Недавно — на один из заключительных матчей чемпионата мира по футболу — в «Гельвецию» внезапно приехал один из известных российских шоуменов. И попросил поселить его в единственный самый большой представительский люкс «Гельвеции» — с собственной спа-зоной. Как оказалось, этот вопрос всерьез интересовал моего гостя.
Мы на всякий случай предупредили важного постояльца, что номер был свободен лишь до 21.00. Точно как в той истории приключений американца в северокорейском отеле. «По моим наблюдениям, охрана официальных лиц никем и ничем другим, кроме своего «объекта» не интересуется — тем более «селебами».
Ведь поздно вечером, после того же самого матча, в этот люкс заезжал важный государственный деятель с персональной охраной. И всегда находится рядом с охраняемым лицом», — объяснял я моему гостю.
В случае необходимости ночевки мы пообещали шоумену предоставить ему другой люкс. Слежка за гостями со стороны гостиниц — скорее миф.
«Чиновник заедет в этот номер сразу после меня», — позже за столом смеялся шоумен. Отели безусловно этим не занимаются — не столько из этических или правовых соображений, сколько из экономических.
И наш разговор автоматически перешёл на тему слежки за гостями в отелях.
Любая организация видеоконтроля, сбора и хранения информации требует огромных инвестиций, крайне трудозатратна, сложна технически и чрезвычайно дорога в эксплуатации.
Это слишком дорогая и бессмысленная «игрушка» для отелей, абсолютное большинство из которых во всем мире, включая Россию, давно являются частными.
А значит преследуют единственную цель — минимизировать расходы, чтобы максимизировать свою прибыль.
«Ну а если «объект» интересен спецслужбам», — резюмировал я.
— То агенты легко обойдутся без гостиниц — будут следить за ним везде — по телефону, дома, у тещи в гостях. Вечером, проводив моего гостя на матч, я полез в интернет, чтобы прочитать эту леденящую душу историю, произошедшую в 2011 году с американцем китайского происхождения — Кельвином Суном.
Молодой блогер подробно излагал ее на своей странице в Фейсбуке.
«У КНДР одна из самых простых визовых анкет, которую я когда-либо заполнял в жизни», — писал в своем посте Кельвин.
